АССОЦИАЦИЯ РОССИЙСКИХ БАНКОВ
ПИСЬМО
от 28 апреля 2011 г. N А-02/5-309
В практике кредитных организаций возник вопрос о порядке исполнения договора банковского вклада в отношении нескольких наследников вкладчика.
В частности, банки интересует вопрос о правомерности выдачи второму наследнику причитающейся части денежных средств по срочному вкладу по окончании его срока с процентами, рассчитанными по ставке до востребования, если первый наследник получил свою часть вклада ранее истечения срока вклада.
По нашему мнению, для ответа на указанный вопрос необходимо, прежде всего, определить юридическую судьбу договора банковского вклада в случае смерти первоначального вкладчика. В соответствии с пунктом 2 статьи 418 ГК РФ обязательство прекращается смертью кредитора, если исполнение предназначено лично для кредитора либо обязательство иным образом неразрывно связано с личностью кредитора. Из легального определения договора банковского вклада (статья 834 ГК РФ) не усматривается, что возникшее из него обязательство как-либо связано с личностью кредитора или должника: банк обязан вернуть деньги любому законному кредитору.
Таким образом, обязательства, возникшие из договора банковского вклада, не являются личными, поскольку никаким образом не связаны ни с личностью кредитора, ни с личностью должника. Отсюда следует, что в силу пункта 1 статьи 418 ГК РФ оно не прекращается смертью гражданина-вкладчика, а договор банковского вклада продолжает действовать на общих основаниях. Учитывая смерть одной стороны этого обязательства, очевидно, что оно должно измениться. Поскольку правоспособность умершего вкладчика прекратилась в момент его смерти, а в рассматриваемой ситуации у наследодателя имеется два наследника, то дальнейшие изменения обязательства, возникшего из договора банковского вклада, определяются статьей 1110 ГК РФ, в соответствии с пунктом 1 которой при наследовании имущество умершего (наследство, наследственное имущество) переходит к другим лицам в порядке универсального правопреемства, то есть в неизменном виде как единое целое и единовременно.
Таким образом, в договоре банковского вклада, заключенном наследодателем, по-прежнему остается две стороны - банк и вкладчик. Однако в результате универсального правопреемства происходит перемена лиц в обязательстве на стороне кредитора (статья 387 ГК РФ). Учитывая, что одной из сторон договора банковского вклада оказалось два вкладчика - наследника, воспринявших права вкладчика - наследодателя, на его стороне образовалась множественность лиц. При этом договор банковского вклада не является прекратившимся, он продолжает действовать, и, соответственно, возникает вопрос о порядке его исполнения банком. Согласно свидетельству о праве на наследство каждый из указанных двух наследников является сонаследником первоначального вкладчика в размере соответствующей доли наследственной массы. Учитывая, что обязательство, возникшее из договора банковского вклада, является денежным, его предмет следует считать делимым, а обязательство со множественностью лиц на стороне вкладчика - долевым обязательством.
Как известно, основной обязанностью банка по договору банковского вклада является выдача вклада вместе с обусловленными процентами в порядке и сроки, установленные договором (статья 834 ГК РФ). Следует также учесть, что исполнение обязательства по договору банковского вклада не всегда ограничивается только возвратом суммы вклада, поскольку вкладчику принадлежат и другие права. Например, в соответствии с пунктом 2 статьи 837 ГК РФ по договору банковского вклада любого вида банк обязан выдать сумму вклада или ее часть по первому требованию вкладчика, за исключением вкладов, внесенных юридическими лицами на иных условиях возврата, предусмотренных договором. Данное право вкладчика относится к числу особых прав, которое направлено на изменение правоотношения. Реализация рассматриваемого права приводит к правовым последствиям, установленным пунктом 3 статьи 837 ГК РФ, которым предусмотрено, что в случаях, когда срочный либо другой вклад, иной, чем вклад до востребования, возвращается вкладчику по его требованию до истечения срока либо до наступления иных обстоятельств, указанных в договоре банковского вклада, проценты по вкладу выплачиваются в размере, соответствующем размеру процентов, выплачиваемых банком по вкладам до востребования, если договором не предусмотрен иной размер процентов.
Таким образом, пунктом 2 статьи 837 ГК РФ законодатель предоставил вкладчику - физическому лицу право на одностороннее внесудебное изменение договора банковского вклада (пункт 1 статьи 450 ГК РФ). Следовательно, после изъятия части срочного вклада физического лица этот вклад становится вкладом до востребования с начислением процентной ставки в размере, соответствующем размеру процентов, выплачиваемых банком по вкладам до востребования.
При множественности лиц на стороне вкладчика реализация права физического лица на досрочное изъятие части срочного вклада имеет особенности. Если признать, что один из сонаследников имеет право изъять свою наследственную долю (т.е. часть единого вклада) без согласия других сонаследников, то придется применить общее правило пункта 3 статьи 837 ГК РФ о последствиях изъятия части вклада до истечения его срока. В случае изъятия части срочного вклада одним из сонаследников, следует предположить, что условия исполнения договора банковского вклада в отношении других сонаследников также меняются (поскольку речь идет об изменении одного и того же договора). В результате они получат свои наследственные доли с начислением процентной ставки, соответствующей размеру процентов, выплачиваемых банком по вкладам до востребования. Но такой результат является явно несправедливым - другие сонаследники не выражали желания на досрочное получение части вклада и поэтому могут возразить против начисления банком процентов на вклад в уменьшенном размере.
Указанная ситуация делает обоснованной постановку вопроса о соотношении волеизъявления нескольких совкладчиков (сонаследников) в процессе исполнения договора банковского вклада с активной множественностью. Для решения поставленной проблемы по действующему законодательству можно было бы отнести право на досрочное изъятие вкладчиком - физическим лицом части срочного вклада к рассмотренной выше категории общих прав, реализовать которые возможно только путем выработки общего волеизъявления. Следовательно, потребовать исполнения, равно как и получить его, сокредиторы могут либо вместе, либо один из них, но по установленному представительству. То есть для досрочного изъятия части срочного вклада гражданина потребовалась бы единая воля всех вкладчиков. С практической точки зрения это означает, что один из сонаследников может получить свою часть вклада в размере наследственной доли до истечения срока действия вклада только с письменного разрешения других сонаследников, либо на основании их общего заявления.
Представляется, однако, что такое решение проблемы досрочного изъятия части вклада не является вполне оптимальным.
Во-первых, как было указано выше, наследственное законодательство по общему правилу стремится к физическому разделу имущества наследодателя по определенным наследственным долям, чего в данном случае не происходит.
Во-вторых, в числе наследников могут оказаться не только физические лица, к которым применим пункт 2 статьи 837 ГК РФ, но также и юридические лица, и государство. В случае, когда на стороне вкладчика в результате наследования возникает смешанная множественность, состоящая из физических лиц, юридических лиц и государства, становится очевидна необходимость индивидуального волеизъявления на досрочное востребование части вклада. Для решения поставленной проблемы интересен использованный в научной литературе подход, примененный для схожего случая. Анализируя обязательства с пассивной солидарной множественностью лиц, И.Б. Новицкий и Л.А. Лунц писали: "Самостоятельный характер каждого из солидарных обязательств приводит к тому, что каждое из них имеет в дельнейшем, так сказать, свою собственную судьбу, отличную нередко от судьбы другого обязательства. Это, между прочим, приводит к тому, что поведение каждого из солидарных должников, поскольку в договоре нет какого-либо специального указания, касается только его, его обязательство может осложниться, расшириться и т.д., но другого должника эти обременения, явившиеся результатом поведения первого должника, не коснутся. Общий принцип: обстоятельства, видоизменяющие, осложняющие, прекращающие обязательство, только тогда производят соответствующие последствия в отношении всех должников, если они имеют, так сказать, общий для всех должников характер; если же подобного рода обстоятельство возникает в лице одного лишь должника или так или иначе связано с особыми условиями, в которых находится должник, то действие этого обстоятельства огранивается только данным должником. Во всяком случае, один из солидарных должников не может отягощать положения других должников" < 1 > . В связи с приведенной цитатой представляется, что определение объема прав долевых кредиторов по договору банковского вклада в части изменения этого договора может осуществляться с использованием рассмотренного выше подхода. Во-первых, каждый из совкладчиков, являющийся долевым кредитором банка, может выразить свою собственную волю на досрочное изъятие своей наследственной доли без согласия других сонаследников. Во-вторых, ни один из совкладчиков-граждан, выразивший волю на досрочное изъятие вклада, не должен отягощать положение других совкладчиков. Они должны пользоваться правами по договору банковского вклада (в том числе в части получения согласованных процентов) в первоначальном, неизмененном виде. При этом совкладчики, не являющиеся физическими лицами (государство, юридические лица), очевидно, не должны пользоваться правом на досрочное изъятие вклада только потому, что в числе других совкладчиков вместе с ними оказались физические лица.
< 1 > Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Общее учение об обязательства. М.: Государственное издательство юридической литературы, 1950, С. 203.
На основании изложенного, представляется обоснованной точка зрения о том, что второму вкладчику, явившемуся в банк за получением своей наследственной доли по вкладу, банк обязан ее выплатить с начислением согласованной в договоре процентной ставки. Однако предложенный вывод также является спорным. Некоторые банки настаивают на выплате второму наследнику процентов по ставке до востребования, учитывая, что частичный возврат вклада уже был произведен по требованию первого наследника.
Учитывая изложенное, а также принимая во внимание практическую важность решения изложенной проблемы, просим высказать официальную позицию Банка России по указанному вопросу.
Кроме того, просим высказать позицию Банка России о том, на каких балансовых счетах банк должен отражать операции при не единовременной выдаче вклада?
Президент
Г.А.ТОСУНЯН